Полярный.net

Северная научно-исследовательская геологическая экспедиция… Что это? Многочисленные, не очень легкие и не очень тяжелые маршруты, прекрасные горы, люди, с которыми работал в те годы, естественно, надолго останутся в моей памяти. И, как говорил один из любимых героев советской молодежи и людей среднего возраста, наиболее ярко в памяти остается последнее мгновение. А таковым для меня является работа на Талота-Хуутинской площади Полярного Урала, которая послужила впоследствии и основой кандидатской диссертации.

О работе на этой площади я и не помышлял, исследуя под руководством В.А. Душина в группе формационного анализа магматические формации западного склона Полярного Урала. Все переменилось в связи с кончиной Юрия Алексеевича Дворникова — одного из талантливых и дотошнейших исследователей рудоносных метасоматических формаций. Случилось это перед самым началом полевых работ, и необходимо было срочно его заменить. Так я и стал ответственным исполнителем темы, одновременно завершая работы на Оченырдско-Манитанырдской площади.

Получив проект, единственное наследие, больше пока ничего не было, начали готовиться к полевым работам в пределах хребта Ния-Хой, а отряд под руководством О. Г. Бекшенева должен был отработать первый участок в пределах треугольника на слиянии рек Байдарата и Большая Хуута.

Сезон 1982 года начался невесело, с поисков пропавшего на базе в поселке Полярном Жени Царицына — сотрудника ИГ и Г УНЦ АН СССР.

Как всегда, были определенные трудности с транспортом, тем не менее, на ГТТ УНЦ АН СССР мы выехали на участок работ. В отряде были Г.А. Гревцов, С.Н. Вахрушев, Е. Гаврилова, Н. Папулов и ребята студенты. Цели и задачи отряда — региональные исследования (тектоника, формации) и картирование рудных объектов золото-мышьяковой формации (С.Н. Вахрушев). Практически все шло но плану — маршруты, документация канав, опробование. Гревцов Г.А. занимался изучением контакта допалеозойских и палеозойских толщ. Единственное, что позже испортило настроение, — это погода. В горах поднялась пурга, а на нас полились обильные дожди. Река Ния-Ю вышла из берегов, а мы понесли тяжелую утрату в виде фляги с маслом, унесенной водой. Тем не менее, работа шла своим чередом: пополнялись ящики с образцами и пробами, росла кипа журналов документации. Неплохой была и радиосвязь, по которой мы передали сообщение о болезни Г.А. Гревцова. После приезда В. А. Душина, который доставил больного Генриха Анатольевича на базу, и последующей перебазировки мне было интересней поработать в пределах хребта Манита-Нырд. Студенты сходили на месторождение хрусталя, я сам ползал в пределах вулканогенных полей и с пользой: выделил палеовулканические центры, выявил несколько точек минерализации, в том числе проявления асбеста. Отряд О.Г. Бекшенева в это время четко выполнял свою задачу: картировал участок, отбирал необходимые пробы на Байдарате. Сезон завершился благополучно,все вовремя вернулись на базу.

Работы этого полевого сезона на участках с колчеданно-полиметаллическим оруденением и сама Талота-Хуутинская площадь были определены результатами первых прогнозно-металлогенических исследований м-ба 1:200 000 Байдарацко-Собской площади в 1977-80 гг. Последующие прогнозные работы с разработкой методики количественного прогнозирования м-ба 1:50 000 являлись их прямым и непосредственным продолжением.

Приемка полевых материалов в ПУГРЭ прошла успешно, началась обработка полевых материалов и подготовка к новому сезону. Наиболее интересной оказалась карта метасоматитов участка, которую составил И.Г. Перминов.

На второй полевой сезон в 1983 году были запланированы уже два участка — Талотинский и Паровский. Первый, практически, на побережье Байдарацкой губы. [] Для достижения цели был выделен вездеход ГАЗ-71, ресурсов которого, естественно, не только не хватало на то, чтобы вернуться, но и на то, чтобы достигнуть побережья. Водитель, однако, был опытный и надежный — Ю.И. Безукладников. В составе отряда были, кроме меня, О.Г. Бекшенев, С.Н. Вахрушев, студенты — А. Ковалев, Н. Шмаков, А. Салаков. Поскольку все имущество в транспорт не вписывалось, из брусков был сколочен высокий каркас, после чего ГАЗ-71 стал несколько походить на технику инопланетян и приобрел повышенную парусность, но, тем не менее, до участка он дошел. В это время на Нижне-Талотинском месторождении стояли щитовые сборные домики Александровской геохимической экспедиции, сотрудники которой выполняли аэрогеофизические исследования в северной части Полярного Урала. Был в наличии начальник — А. Узварик — и повариха. Один из домиков нам и выделили, жили в тесноте, но не в обиде. У геохимиков была вертолетная база, радиосвязь с Лаборовой, даже письма мы с этого участка через них пересылали. Погода была прекрасная, маршрутные работы и изучение керна скважин были выполнены довольно быстро. Однако каких-либо идей о том, где руды, пока не появилось, шла обычная рутинная работа, учитывая, что участок к тому времени был детально изучен и опоискован.

Более интересным был следующий, Паровский, участок в междуречье рек Северной и Южной Паровы. Здесь и начали появляться первые наметки о перспективах рудоносности — темный фототон аэрофотоснимков указывал, предположительно, на контуры полей вулканизма, которые могли контролировать оруденение. Палеоцентры раннепалеозойского вулканизма, все-таки, тем не менее, не несли какого-либо стоящего оруденения, кроме убогой сульфидной минерализации. А где же полиметаллы?

В междуречье Северной и Южной Паровы разбили два полевых лагеря. Погода снова нам благоприятствовала. В северной части удачи не снискали. Выйдя в маршрут в южной части, замечаю, что О.Г. Бекшенев и Саша Ковалев что-то надолго устроились на одном месте, и понял — нашли! Пошел присоединяться к первооткрывателям по праву начальника. Юмор состоял в следующем: Олег Георгиевич, как обычно, нашел кусок руды в высыпке. Обшарив же все в округе на добрую сотню метров, мы ничего больше не обнаружили. Тем не менее эта ценная находка подтверждала прогнозные работы прошлых лет. У нас же появилась и укрепилась мысль о том, что оруденение скрывается не в центрах палеовулканизма, а на ближайшей их периферии. Главное открытие ждало нас, как выяснилось, на следующий год.

Уже в институте были разработаны первые варианты фациально-формациониой легенды. При этом от НТС было получено много нареканий по поводу «мифических» палеоцентров.

В 1984 году предстоял решающий полевой сезон, так как на следующий год проект заканчивался, и для работы были выделены значительные силы. В состав отряда вошли: Г.А. Гревцов (разработка тектонической идеи), Э.А. Сычева (фациальный анализ), О.Г. Бекшенев и И.Перминов. Таким образом, состав отряда позволял решать достаточно большие задачи. Среди студентов выделялись Игорь Михайлов и Михаил Речкалов.

Перед полевыми работами в поселке Полярном главный геолог ПУГРЭ А.Я. Ильюшенков в качестве главной задачи поставил открытие рудных зон, в чем я, честно говоря, несколько сомневался. Тем не менее, отряд в полном составе отбыл на полевые работы с простой целью: отработать два основных прогнозных участка — Халатальбейский и Хуутинский.

На реке Хала-Тальбей в предыдущем сезоне мы любовались крепкими балками и нынче рассчитывали спокойно, под надежной крышей с этой базы трудиться. Глазам своим не поверил, когда их не увидел, думал, ошибся. Однако ошибки не было, за зиму оленеводы разобрали их на дрова, и нам пришлось ставить палаточный лагерь. Но бытовые условия были неплохие, особенно нравились всем густые заросли вдоль ручья — проблем с дровами не предвиделось.

Сравнительно легко отработали первый небольшой участок кварцитопесчаников с убогим оруденением, на котором ждать сюрпризов в деле открытия оруденения, не приходилось. Г.А. Гревцов занялся изучением структурных особенностей зоны контакта орангской и сянгурской свит. Эльвира Сычева — описанием разрезов осадочных толщ, Игорь Перминов в неизменном танкошлеме и яловых сапогах, изучением рудопроявлений. Я с Олегом Бекшеневым проводил маршрутные поиски.

Отработку Халатальбейского участка начали с дальнего восточного края. Поскольку ГСМ хватало, мы позволили себе роскошь подъехать к началу маршрута на ГАЗоне. Далее Безукладников Ю.И. отправился гонять зайцев и ловить хариусов, а мы пошли в маршрут, по пути побив горными породами несколько хариусов в заводи. После маршрута Юра Безукладников сообщил нам, что в ближайшем ручье, в скальном выходе, он разглядывал рудную зону. Я посмотрел имеющиеся карты полезных ископаемых, и никаких точек минерализации на них не обнаружил. Поскольку эта зона находилась в пределах осадочного разреза, то на следующий день туда отправилась Эльвира Александровна Сычева. Руды оказалось много, и участок стал предметом целенаправленных исследований И. Перминова. Вот так и появилось на карте Полярного Урала новое рудопроявление — Тюуй-Яхинское.

После переезда в междуречье Большой и Малой Хууты, где мы разместились в хороших балках, отряд распрощался с ГАЗ-71 и нашими товарищами — Г.А. Гревцовым и Э. Сычевой: их ждала новая площадь, в междуречье же хороших разрезов не было, оставались маршрутные работы и ревизия канав. Нам предстояло побывать еще на реке Байдарате, чтобы закончить полевые работы на Талота—Хуутинской площади. Время для этого оставалось, и все были в предвкушении прелестей рыбных мест и зарослей ягодных кустарников на Байдарате.

Наводились последние штрихи на полевые карты, заколачивались ящики с образцами. Вот яшиков-то нам и не хватило, и за ними в сторону канав на Центральном рудопроявлении отправились на ГТТ И. Перминов со студентами И. Михайловым и М. Речкаловым. Ничего плохого не подозревая, рисуем карты с О. Бекшеневым в теплом балке, оконтуривая родные палеоцентры. И тут, несколько влажный, появляется Игорь Михайлов с сообщением, что наша техника утонула. На наш заинтересованный вопрос: «Где?» (Хууту мы переходили, не раскатывая болотников), Игорь ответил просто и емко: «В луже». Прервав наше интереснейшее занятие, идем смотреть, что это за «лужа» такая. Наблюдаемая нами картина была следующая: в открытый люк вездехода ныряет Миша Речкалов добывать аккумуляторы, а из «лужи» торчит только задняя кромка брезентовой крыши вездехода. … Выяснилось, что, разогнавшись по старым следам, наш ГТТ врезался в борт небольшого мореного озерца и застрял в нем носом с наваренной рельсой.

Аварийно-спасательные работы завершились доставкой аккумуляторов в балок. Начали искать выход из этой интересной ситуации. Связи нет — идут полярные сияния, на площади кроме нас никто не работает. Итак, «спасение утопающих — дело рук самих утопающих». Вывод сделали простой: если мешает это озерко — надо его вычерпать и вылить всю эту ненужную нам воду в речку. Взяли бачки — и за дело…. Чтобы меньше таскать воды и понизить ее уровень в озерце, выкопали канаву. В итоге из воды появилась кромка гусеницы, но дальше этого дело не пошло: сколько ни черпали, приток воды в озеро восстанавливал ее прежний уровень. Техническая мысль не дремлет — создаем вороток из двух буровых штанг, одна из которых забивается в грунт, а вторая вокруг нее накручивает трос, зацепленный за гусеницу. Дело пошло — вездеход вытащили на площадку чистый, помытый, а вот завести его не смогли.

К этому времени у нас кончились продукты, не было даже сухарей, и мне и студенту Паше Хворову пришлось пешком идти на Большую Щучью. Хозяева базы с изумлением наблюдали за тем, как мы с П. Хворовым разом приговорили две миски с печеньем. Начальник отряда А. Крашенинников быстро откликнулся на нашу просьбу о помощи, но когда мы с ним подъехали к месту потопления, наш вездеход был уже собран и готов к отъезду — помогли случайно проезжавшие геологи.

В связи с этим казусом не очень уж много времени оставалось на последний участок, т.е. на работу хватало, а на поедание ягод — нет. И поэтому, закончив маршрутные работы, мы сразу вернулись на базу.

Вполне естественно, что от нас была запрошена записка о необходимости постановки работ по оценке рудопроявления и, вполне естественно, что мы с И. Перминовым ее быстро написали и отправили в ПУГРЭ, а также вполне естественно, что никаких работ на рудопроявлении больше не проводилось.

Пришла пора создания комплекта карт, включая и главную, прогнозную, которая являлась синтезом работ и составлялась под руководством В.В. Бабенко, главного специалиста по этой части. Но тут нам еще раз повезло: после экспертизы проекта нам убрали часть сметы, в связи с этим появилось дополнение к проекту на проведение полевых работ в 1985 году.

1985 год. Участки отрабатывались небольшим отрядом, в составе которого было всего два сотрудника: я и В.Д. Панкрашова, студенты-дипломники И. Михайлов и В. Сергач, просто студенты П. Хворов и В. Вознесенский, водитель А. Шадрин и вездеход ГАЗ-71.

Полевые работы были не самые удачные. Уже по дороге к участку работ начались неполадки с вездеходом, затем протекла запасная бочка с бензином, которую пришлось выбросить.

Лагерь поставили в прекрасной долине реки Байдараты, вездеход развернули носом в сторону базы, учитывая заверения А. Шадрина о том, что бензина хватит только на обратный путь, и начали работать. Рудную часть исполняли студенты И. Михайлов и В. Сергач, что и послужило им основой для дипломных работ, маршрутные исследования проводились В.Д. Панкрашовой и мной. Именно здесь я почувствовал, как сказываются многочисленные ночевки в палатках, иногда на сырой земле. При подъеме в горы начинают болеть коленные суставы, при спуске все это проявляется еще сильнее, появляются мысли о Павке Корчагине и костылях.

Тем не менее поставленные задачи были выполнены, попутно предстояло еще опробовать эклогиты хребта Марун-Кеу. Здесь нас ожидала интересная встреча с Л.И. Лукьяновой и другими сотрудниками ВСЕГЕИ.

Запомнились красота и разнообразие эклогитов Эклогитовой горки, застывшие к тому времени ручьи на склонах гор, необычные формы рельефа.

Отчет по площади защищался сначала в СГИ, затем, после многодневных дебатов, — в ПУГРЭ и, наконец, защита в Главтюменьгеологии. Это был первый отчет СНИГЭ,который защищался в Тюмени и, по моему мнению, результаты работы получили высокую оценку ведущих специалистов ЗапСибНИГНИ и главного геолога А.И. Подсосова. Но для меня это был последний отчет по Северу, полевые работы я продолжил на Южном Урале и в Зауралье.

Сейчас, через призму времени, естественно, все, может быть, видится несколько в розовом цвете, но истина в том, что это была хорошая геологическая школа для всех нас, и я всегда с теплотой вспоминаю все эти годы и своих многочисленных начальников и коллег по работе в этих краях.

Источники

[1] Маршутами Севера. Воспоминания, письма, дневники, документы. Авторы: Душин В.А., Грязнов О.Н., Григорьев В.В. и др. Екатеринбург: Изд-во УГГГА, 2002 г.